В документе, в частности, постулируется, что политика Управления по уголовным делам должна обеспечивать надлежащий баланс между эффективностью корпоративных разбирательств и снижением нагрузки на бизнес. В этой связи правоохранителям рекомендовано при расследовании преступлений в сфере «белых воротничков» руководствоваться тремя основными принципами: (1) фокус на наиболее значимых сферах, (2) справедливость и (3) эффективность.

1. Фокус на значимых сферах

В документе отмечено, что Управление должно сосредоточить усилия на наиболее актуальных угрозах, и выделено 10 ключевых сфер неправомерной деятельности, пресечение которой «окажет наибольшее влияние на защиту американских граждан и компаний», в том числе:

• мошенничество, расточительство и злоупотребление, включая мошенничество в сфере здравоохранения, мошенничество при реализации федеральных программ и мошенничество в рамках проведения государственных закупок;
• сложные схемы отмывания денег, в том числе с участием субъектов из Китая, а также иных субъектов, участвующих в финансировании производства и сбыта наркотиков;
• взяточничество и связанное с ним отмывание денег;
• преступления с использованием цифровых активов и иные сферы.

Одновременно меморандум относит к приоритетам правоохранителей выявление и изъятие доходов от перечисленных преступлений или активов, используемых при их совершении, а также, при наличии основания, направление конфискованных активов на возмещение ущерба жертвам преступлений.

В развитие заявленных приоритетов руководитель Управления информирует о пересмотре пилотной программы вознаграждения разоблачителей, раскрывающих информацию о корпоративных нарушениях (о предыдущей версии программы мы писали здесь), в частности, о расширении перечня категорий нарушений, при сообщении о которых разоблачитель может претендовать на вознаграждение.

2. Справедливость

В документе отмечено, что Управление придерживается принципа справедливости и равного применения закона как к физическим лицам, так и к организациям. В то же время подчеркивается, что основной акцент делается на привлечении к ответственности физических лиц, совершивших преступления, поскольку именно люди, а не абстрактные юридические лица, совершают преступления и должны нести ответственность*.

При этом ведомство признает, что не каждое корпоративное нарушение требует возбуждения уголовного дела против компании, и в ряде случаев уместнее использовать досудебные способы урегулирования. Если все же рассматривается вопрос о возбуждении дела, прокуроры должны принимать во внимание целый ряд факторов: сообщила ли компания сама о нарушении, сотрудничает ли с властями и предприняла ли реальные шаги по устранению последствий. Одновременно в документе уточняется, что в случае заключения досудебного соглашения важно применять индивидуальный подход, анализируя факты каждого дела, а не использовать единый шаблон.

В меморандуме также сообщается об изменении подхода к стимулированию самостоятельного раскрытия информации о нарушениях организациями в обновленной Политике корпоративного правоприменения и добровольного саморазоблачения Управления по уголовным делам (Criminal Division Corporate Enforcement and Voluntary Self-Disclosure Policy, далее – Политика). В частности, согласно указанному документу, компании, которые (1) добровольно раскрывают информацию Управлению, (2) всесторонне сотрудничают со следствием, (3) своевременно и надлежащим образом исправляют последствия нарушений и (4) не имеют отягчающих обстоятельств, получают гарантированный отказ от уголовного преследования (declination), а не презумпцию такого отказа, как это было предусмотрено ранее.

В то же время пересмотренная Политика предусматривает, что даже если компания раскрывает информацию о нарушении уже после того, как правоприменителям стало известно о неправомерном поведении, она все еще имеет право на смягчение мер ответственности, включая заключение соглашения об отказе от судебного преследования (non-prosecution agreement – NPA), сокращение срока действия досудебного соглашения на период менее трех лет (три года – стандартный срок досудебных соглашений), снижение уголовного штрафа на 75% и отказ от назначения внешнего мониторинга. Однако если компания не отвечает перечисленным выше условиям, то она не сможет претендовать на снижение штрафа более чем на 50% от суммы, рассчитанной в соответствии с руководством по назначению наказаний.

3. Эффективность

Принцип повышения эффективности предполагает минимизацию стоимости и времени расследований, а также неоправданного ущерба репутации предприятий. Меморандум определяет две основные области для повышения эффективности: процесс расследования и назначение внешнего мониторинга.

В части расследований особый акцент предлагается делать на продолжительности корпоративных расследований, которые нередко длятся годами, поскольку схемы, используемые в преступлениях «белых воротничков», часто сложны и требуют значительного времени для раскрытия. Руководитель Управления поручает прокурорам предпринимать все разумные шаги для ускорения расследований и сокращения «побочного воздействия» на фигурантов. Как отмечается, офис руководителя Департамента будет отслеживать прогресс таких дел и предотвращать их «зависание».

Механизм внешнего мониторинга в документе предлагается использовать только в случае необходимости, а именно – когда нельзя ожидать от компании внедрения эффективной комплаенс-программы или предотвращения повторения неправомерных действий без внешнего надзора. В тех случаях, когда назначение мониторинга признается целесообразным, полномочия проводящего его лица должны быть тщательно оговорены, чтобы минимизировать расходы, нагрузку и сбои в работе.

В контексте назначения внешнего мониторинга документ также ссылается на обновленный Меморандум о выборе лиц, проводящих мониторинг, в рамках деятельности Управления по уголовным делам (Memorandum on Selection of Monitors in Criminal Division Matters). В нем, в частности, перечислены факторы, которые следует учитывать при определении целесообразности назначения мониторинга:

• риск повторения преступного поведения, которое существенно влияет на интересы США;
• доступность и эффективность иных форм независимого государственного надзора;
• эффективность комплаенс-программы и комплаенс-культуры организации на момент принятия решения;
• зрелость системы контроля в организации и ее способность независимо тестировать и обновлять свою комплаенс-программу.

Кроме того, в Меморандуме о выборе лиц, проводящих мониторинг, определены шаги, которые Управление должно предпринять для обеспечения надлежащей организации мониторинга:

• стоимость мониторинга должна быть пропорциональна «серьезности» рассматриваемого неправомерного поведения, а также доходам, размеру и профилю риска компании;
• Управление должно не реже двух раз в год проводить трехсторонние встречи с лицом, проводящим мониторинг, и компанией;
• Управление должно сотрудничать с лицом, проводящим мониторинг, и компанией на протяжении всего периода мониторинга для внедрения эффективной, основанной на оценке рисков комплаенс-программы, призванной предотвращать повторение неправомерных действий.

*Несмотря на то, что Минюст США регулярно заявляет об особом акценте на привлечении к ответственности физических лиц, на практике возбуждение таких дел – по крайней мере в контексте применения Закона США о коррупционных практиках за рубежом (FCPA) – оказывается связано лишь с небольшим количеством корпоративных разбирательств, а привлечение к ответственности отдельных физических лиц далеко не всегда влечет выдвижение обвинений в отношении компаний, в которых они работают (подробнее см., например, здесь).